тоскливая у меня поэзия была
Ты не желаешь мне спокойной ночи
Ты не желаешь мне спокойной ночи.
Я не прошу тебя об этом.
Остаться тайной каждый хочет.
Побереги свои секреты.
Мятежный дух, угомонись! Прошу!
Умри, остынь, оставь в покое.
Терзаешь ты меня. Спрошу:
«Зачем призвание такое?»
Я не тонула в бездне глаз.
Я глупо фразы повторяла.
Хранила в сердце едкий страх.
И от него я умирала.
Я никогда не стану молчаливой.
Пусть я болтаю ерунду.
Восторга взора и желаний я от тебя не жду.
Ты не желаешь мне спокойной ночи.
Я не прошу тебя об этом.
Мелькнет ли мысль: «Ты много хочешь!»
Поберегу твои секреты.
В глазах застынет обреченность,
И душат слезы каждый раз,
Когда под звуки фортепьяно
Я размышляю в поздний час.
***
Разлитое безмолвие по коридорам прошлого.
Все двери заколочены. Ключи от рая ложного
Потеряны, заброшены на дно колодца темного.
Там страхи похоронены и чувства мира черного.
В картинах отрешенности играют блики холода.
Их рамы потускнели. Под пылью скрыто золото.
И в зеркалах печали лик боли отпечатался.
Забиты крепко ставни. За ними солнце спряталось.
Скиталец безмятежности шагами осторожными
Ступает слепо по полу забытый и встревоженный.
Он ищет понимания в суровых стенах мрака.
И надвое сознание. И не осталось страха.
25.02.06
Хрупкость увядшей розы,
Почерневшей от пыли времени.
Смысл прочитанной прозы,
Подарившей успокоение.
Едким дымом наполнятся
Твои бедные легкие.
На ветру разметаются
Чьи-то тени блеклые.
Будешь долго меня веселить.
Это траур прокрался в мозг.
Будем мы до рассвета петь,
Уходя в мир безоблачных грез.
Правда, шут из тебя никудышный.
Ибо сам кричишь от тоски.
Жаль, что крик твой никто не услышит.
Праздник кончился, люди ушли.
Пожелали друг другу счастья.
Только все без веры в него.
Ночь проходит. И дня объятия
Нас задушат болезненно.